Владимир Гусев: Искусство — это не легкая атлетика, где важно, кто первый!

Герой нашего номера — директор Государственного Русского музея Владимир Александрович Гусев. Более интеллигентного, образованного и скромного собеседника трудно себе представить. О себе говорит неохотно, зато про музей и коллег может рассказывать часами, да так увлекательно, что время останавливает ход. При этом Владимир Александрович самокритично замечает, что по сути он Обломов. Верится в это с большим трудом, да и факты — вещь упрямая, говорят об обратном. С каждым годом музей растет и развивается, экспозиции становятся вссе интереснее, а программы разнообразнее и мы точно знаем, чьих это рук дело!

— Здравствуйте, Владимир Александрович! У Вас богатая творческая биография, расскажите как Вы стали директором Государственного Русско¬го музея (ГРМ)?
— Здравствуйте! Я никогда не думал, что стану директором ГРМ. Шел 1988 год, время перестройки, в моду вошли выборы. Вот и меня выбрали на общем собрании. У нас было 3 кандидата и даже велась не¬кая агитационная компания, всех пугали: «Вот придет молодой Гусев, всех пенсионеров уволят, и все будет плохо!». Поэтому, когда в итоге неожиданно победил я с перевесом 600 голосов, то главной моей задачей было успокоить коллектив и привыкнуть к своей роли директора..
В первый день, по-моему было 1 июня 1988 года, я постеснялся вызвать служебную машину и поехал на метро, а из перехода выйти не смог, потому что шел проливной дождь. Придти мокрым на работу в новый кабинет — не солидно, опаздывать тоже не хорошо, но все же решил переждать дождь. К счастью, по тому же переходу шли 2 сотрудницы музея, которые взяли меня к себе под зонт и довели. Затем открыв стол я увидел подписи моих предшественников, традиционно они оставляли автографы, среди них были Бенуа, Нерадовский, и я понял, какая на мне теперь колоссальная ответственность!
Работу я начал с того, что предложил программу подготовки празднования юбилея ГРМ, через 10 лет, в 1998 музею исполнялось 100 лет. Мы очень основательно подготовили проект развития и реконструкции Русского музея, а поскольку мы научились действовать программно, то есть не просто говорили: «Дайте денег, мы что-нибудь придумаем!», а осуществляли свои планы, то это дало нам возможность не просто выживать, но и осуществлять многие проекты в тупиковое для культуры и искусства время, в период Ельцина, когда сокращалось финансирование. Это именно то, с чего я начинал.

— Известно, что руководящий пост — это большая ответственность. Вы одновременно выступает в роли лидера, искусствоведа, администратора, менеджера, решаете финансовые вопросы, ведете научную деятельность. Какая из ипостасей Вам ближе всего?

— Моя работа сегодня отнимает все силы и время. У меня не остается резервов для того, к чему я всю свою жизнь был склонен: к рефлексии, самоанализу. Ближе, наверное, то, от чего я сегодня дальше всего — искусствоведение. То, чему я учился. Есть такие исследования, что раньше директор музея был коллекциорнером, знатоком искусства, а сегодня музейный директор должен быть менеджером, пиарщиком, уметь завязывать знакомства, чтобы получать внебюджетные средства. Слишком много ролей.

— Кем хотели быть в детстве?
— Никогда не мечтал быть руководителем, директором, тем более музея. Всегда увлекался искусством и даже рисовал, а мечтал стать моряком. Потом поступил в Академию Художеств, где понял, что художником быть не смогу, так как для этого нужно быть либо Леонардо да Винчи, либо никем. Так я стал историком искусства.

С Тамазом Манашеровым и министром культуры РФ Александром Авдеевым на ретроспективной выставке Оскара Рабина «Три жизни», ГТГ, ноябрь 2009

— В чем сегодня Вы видите задачи Русского музея? — Главная задача ГРМ — преодолеть незнание русского искусства в России и за рубежом, потому что двадцатый век мы прожили в изоляции из-за «железного занавеса». По большому счету, до XVII века Россия вообще не знала светского искусства, было лишь религиозное, процветала иконопись. Это наша самобытность, специфика. После петровских реформ, когда все стали равняться на Запад, было принято считать, что русское искусство — догоняющее. Этот миф распространен и по сей день, даже в кругах интеллигенции. На самом деле, искусство — это не легкая атлетика, где важно, кто первый. Каждая культура самоценна. Очень показательный случай произошел с Кипренским, который уезжая из Италии, увозил свои работы, а на таможне его не пропускали, обвиняя его в том, что это полотна Рембранта с подписями Кипренского, ведь русские художники так рисовать не могут. Но ведь могли же! Вот ценность искусства!

— Русская живопись вышла из иконописи и быстро догнала европейское искусство. В начале XX века Россия стала законодательницей мод. Потом естественный ход развития был нарушен. Вот почему необходимо делать выставки в России и за рубежом, вот почему нужна помощь меценатов, вот почему мы так благодарны фондам за поддержку. Государство практически не финансирует выставочную деятельность, а на зарубежные выставки вообще не выделяет средств.

— Сейчас в ГРМ проходит выставка «Ладо Гудиашвили. Парижские годы. 1920−1925», это совместный проект с культурно-благотворительным фондом U-Art: Ты и искус¬ство и компанией UNIDENT. Это не первая совместная работа, ранее проходили «Венера Советская» и I Фотобиеннале Русского музея, как вы оцениваете сотрудничество? — Сегодня можно сказать, что это 100%−ное попадание, выбор безошибочный! U-Art — очень профессиональная команда. Возможно поэтому, и «Венера Советская», и Фотобиеннале прошли с огромным успехом. «Венера» была замечательная, очень ироничная, не слишком серьезная. Интересная экспозиция получилась. Фотобиеннале вызвала неожиданный и огромный интерес аудитории, поэтому было принято решение сделать конкурс ежегодным.  Что касается выставки работ Ладо Гудиашвили, то за это особая благодарность Тамазу и Ивете Манашеровым и их фонду. Лично я очень люблю этого художника, люблю грузинскую архитектуру, культуру, грузинский авангард. Сегодня, в преиод непростых политических отношений между нашими странами, эта выставка приобретает особое значение.

С Ксенией Мухиной, Тамазом и Иветой Манашеровыми на презентации монографии Оскара Рабина, Манеж, май 2007

— Искусство объединяет! Давайте вернемся к Фотобиеннале. Победителей выявляло не только экспертное жюри, но и аудитория в режиме on-line. Интернет и музейная деятельность совместимы?
— Бороться с интернетом бесполезно и глупо. Я — сторонник современных технологий и у нас активно продвигается программа виртуальных филиалов. Часть из них мы не выводим в интернет по той простой причине, что храним эксклюзивность некоторых вещей. Сопротивление интернету вызывает лишь появление в сети недостоверной «пиратской» информации. В нашей сфере это недопустимо, поэтому я лучше сам передам максимально возможную информацию для аудитории.

— Здания ГРМ сами по себе произведения искусства, как происходил отбор?
— Если проследить динамику развития, то станет очевидным, как расширялся музей. 20 лет назад у нас было одно здание, которое служило нам и хранилищем, и выставочным залом, здесь же обитали сотрудники, фонды. Затем во времена перестройки, а совпало это с моим назначением, начали освобождаться дворцы, которым советская власть объявила: «Мир — хижинам, война — дворцам!» и стала уничтожать их. Судьба зданий решалась буквально в корридорах. Мраморный и Инженерный замки мы получили по итогам конкурса, который выиграли у Эрмитажа, Пушкинского дома и Института литературы. Сегодня дворцы Русского музея — это целое ожерелье замков, история петербуржской архитектуры. Последние наши приобретения — Летний сад и Марсово поле, старинные места с богатой историей, так что теперь мы можем говорить, что музею не 100, а 300 с небольшим лет!

— Как Вы считаете, нужно ли любить искусство, чтобы понимать его?
— Не знаю, вообще, любить, значит понимать. Но иногда не понимаешь, а любишь и не знаешь за что. Просто в искусстве нужно хотя бы пытаться понять, что происходит, почему именно так, а не иначе.

С Эдит Куснирович (Черешневый лес) и Ксенией Мухиной

— В одном интервью Вы выразили интересную мысль, что культура превращает стадо в общество, на какой стадии мы сегодня находимся? — Мы сегодня находимся в очень опасной стадии, когда нарастает уровень агрессии в обществе. Что такое культура? Это все то, что превратило стадо человекоподобных в общество. Это и коммуникации, и бизнес, и искусство. Культура — это то, что сделало человека человеком. Сегодня, когда создается очередной совет безопасности, нельзя тратить деньги только на наращивание мускулатуры и вооружения, нужно еще и показывать, что такое хорошо, и что такое плохо, учить защищать слабых. Все это — задача культуры. На мой взгляд, этому уделяется слишком мало внимания…

— Вы многое видели, многое знаете, удается ли искренне удивляться и восхищаться чем-либо?
— С годами искренне удивляться все сложнее. Помню себя первокурсником, поменю свое восхищение от музея. Сегодня все кажется известным. Последнее самое яркое впечатление, пожалуй, получено в отпуске. Я только что вернулся из поездки, прошел Северный морской путь, путешествие по Северному Ледовитому океану. Проплыл от Таймыра до Чукотки на трех атомных ледоколах. Север — это незабываемо, к сожалению, северной красоты в искусстве маловато. Мы видели белых медведей, выныривали нерпы. Мне удалось продолжить путь 30−летней давности, который я прошел с моряками, та поездка была от Академии художеств. Мне даже посчастливилось встретить капитана, который вез нас 32 года назад. При чем он сразу меня узнал и заверил, что помнит и следит за деятельностью ГРМ. Приятно.

— Пожелайте что-нибудь нашим читателям.
— Желаю всем читателям Unident Today любви и понимания жизни. Делайте все, что в ваших силах, чтобы мы не превратились в существ, которые пытаются столкнуть других с очень небольшой планеты, не нужно играть в «Царя горы»! Двери Русского музея всегда открыты для вас!

28 сентября 2010

Русский музей показал «Небо в искусстве»

Выставка с таким поэтичным и загадочным названием открылась 12 августа в корпусе Бенуа Государственного Русского музея. В четырех залах представлено видение небесной глади глазами авторов различных эпох и художественных направлений. Каждый посетитель найдет здесь свое небо.

7 августа 2010

Выставка работ Ладо Гудиашвили в Русском музее

Первого июля в Строгановском дворце Русского музея в Санкт-Петербурге открылась выставка работ «Ладо Гудиашвили. Парижские годы. 1920-1925». Ранее экспозиция была представлена в Государственной Третьяковской Галерее. Это самое полное собрание работ грузинского художника XXвека, представленное широкой аудитории.

12 мая 2010

Юрий Башмет: И вдруг стало ясно, что Чайковский круче Битлз

Всегда интересно, о чем думают гении. В том, что сегодняшний герой нашей постоянной рубрики гениален — нет сомнений. Он из тех счастливых людей, которым было предначертано свыше стать яркой личностью в искусстве. Его талантом восхищаются слушатели, специально для него создают свои лучшие произведения современные композиторы, его почитают коллеги музыканты. Сегодня с читателями Unident Today поделится своми мыслями Юрий Башмет — один из самых ярких классических музыкантов современности.

26 апреля 2010

Инновация-2009

Вручение пятой юбилейной премии Инновация-2009 состоялось 16 апреля 2010 в Москве на территории Фабрики Красный октябрь в пространстве Baybakov Projects. В этот вечер были названы лучшие работы в области современного визуального искусства.

8 апреля 2010

II Виолончельный Фестиваль "VIVACELLO"

С 9 по 17 марта, в первые весенние дни, Москва стала виолончельной столицей мира. В Большом зале консерватории с большим успехом прошел Второй Международный виолончельный фестиваль, который получил название Vivacello. Гости фестиваля имели уникальную возможность насладиться виртуозной игрой лучших классических музыкантов.